Анализ причин сложившейся в автоиндустрии ситуации — повод для долгой дискуссии экономистов, промышленников и даже политологов. Если же говорить очень кратко и упрощенно — массовая легковая автоиндустрия в нашей стране по большей части всегда была заимствована.
Купленный в начале XX века завод Ford и его модели, потом достаточно длительный период адаптации технологий немецкой послевоенной техники, покупка завода Fiat и его седана 127, послеперестроечное сотрудничество с Chrysler и Renault, а также прочие попытки налаживания взаимоотношений с западными партнерами. Нюанс был только в том, что советская система позволяла опережающими темпами производить полную локализацию, правда далеко не самых передовых, а иногда и откровенно устаревших решений.
Учитывая общее количество экономических проблем, связанных с развалом Советского Союза, на какой-то период легковая автоиндустрия вообще была отодвинута на второй план. А когда стало понятно, что без нее все равно никуда, было принято стратегическое решение отдать ее в чужие руки.
Тут же вспомнили уроки столетней давности и организовали очень удачное сотрудничество все с тем же Ford, запустив под Питером производство Focus. На этом фоне автозаводы по сборке иномарок разной степени успешности повырастали как грибы после дождя. Отечественные гиганты фактически были переданы под внешнее управление: ГАЗ лишился легкового подразделения, начав собирать Skoda, АвтоВАЗ перешел под контроль Renault Group, заявив через некоторое время, что оригинальные модели Lada ему не интересны, а УАЗ для поддержания конкурентоспособности просто перешел на импортные комплектующие.
Как не трудно догадаться, задачами иностранных инвесторов была не модернизация российской автоиндустрии, а зарабатывание денег на отечественном рынке для себя и своих поставщиков, что, собственно, и реализовывалось.
Куда сложнее обстоят дела в грузовом секторе. Эта часть автомобильной индустрии всегда имела бОльшую значимость, поскольку обеспечивала стратегическую безопасность страны. Грузоперевозки, стройки, военное обеспечение — все это делают грузовики. Зависимость от западных технологий здесь оказалась тоже обширной, но не катастрофической, поскольку сохранились многие наработки прошлых лет.
Беда в том, что вступление России во всевозможные западные торгово-экономические соглашения вызвало необходимость перехода на западные же стандарты производства — соблюдение экологических норм и топливной эффективности, таможенных правил, использование высоконагруженных агрегатов, требующих сложных и дорогих в производстве компонентов, а также повсеместное применение электроники и управляющих компьютеров. Это шло вразрез с главными конкурентными преимуществами отечественной техники, за которые, кстати, ее ценили и за рубежом — конструктивной простотой, ремонтопригодностью и дешевизной.
Очень наглядный пример — использование командой «КАМАЗ-мастер» превосходного двигателя ТМЗ, который не отличался современностью, зато был неубиваем и непобедим. Всеми правдами и неправдами КАМАЗ заставили в соревнованиях от него отказаться и перейти на импортные агрегаты.
Учитывая, что все вышеописанное должно было быть внедрено в кратчайшие сроки, фактически без возможности локализации, закупались все эти составляющие, конечно, у западных поставщиков, помогая развитию европейских и американских технологических концернов.
Теперь же очевидно, что российский автопром ждет болезненный выход из сложившейся ситуации, для решения которой потребуются в том числе кардинальные реформы. Первые из них уже озвучиваются властями, вторые — пока обсуждаются.
Отказ от западных стандартов и норм
Одна из первых мер, которая уже находится в разработке — пересмотр норм технического регламента. В первую очередь, экологических стандартов, целиком скопированных с Запада, и внедрение которых происходило в режиме безостановочной гонки.
На текущий момент все выпускаемые автомобили на российский рынок должны соответствовать нормам «Евро-5» или выше. Однако по последним данным, с учетом остатков импортных комплектующих на складах, отечественные производители грузовиков смогут осуществлять сборку таких моделей максимум в течение месяца.
Минпромторг и Росстандарт в рамках антикризисных мер должны разработать проект документа, снижающие эти требования. Причем по предварительным данным речь не идет об отказе от экологических требований — нужно время на адаптацию и полную локализацию отечественных систем и агрегатов.
Критики проекта из числа диванных войск, которые еще на днях были профессиональными пацифистами, а до этого экспертными вирусологами, тут же заявили, что из-за подобных реформ Россию ждет экологическая катастрофа. Правда, большая часть критики носит эмоциональный, а не фактологический характер.
В частности, средний возраст автопарка России на текущий момент составляет около 14 лет. То есть в среднем экологический показатель машин образца 2008 года по стране в лучшем случае соответствует нормам Евро-4, а в реальности дай бог дотягивает до Евро-3 или даже Евро-2. Получается, что даже в среднесрочной перспективе временная заморозка действия норм Евро-5 абсолютно точно не повлияет на экологическую обстановку в стране.
Куда интереснее выглядит статистика самих европейцев, которые нередко в целом сомневаются в критическом влиянии на экологию автомобильного транспорта. Так по замерам ученых Университета Лидса (один из крупнейших университетов Великобритании) извержение одного исландского вулкана Бардарбунга в 2014 году показало, что выбросы в атмосферу соединений серы и углекислого газа до 8 раз превзошли выбросы всей промышленности и всего автомобильного парка Европы вместе взятых. При этом Исландия как была, так и остается природным экозаповедником Европы.
Еще один достаточно действенный инструмент, который должен сократить или вообще ликвидировать дефицит импортных запчастей.
Такая схема позволяет быть уверенным в качестве и оригинальности продукта, однако ставит в полную зависимость отечественного потребителя — цена товара, выделяемые количественные квоты, а также вообще наличие тех или иных товарных групп бренда в монопольном порядке на рынке регулирует исключительно производитель. Параллельный импорт снимает все эти ограничения.
Напомним, это процесс, при котором главным становится отечественный импортер, закупающий любую оригинальную продукцию того или иного бренда без его разрешения в любом доступном количестве и через любую легальную точку сбыта, например, через третьи страны, которые не присоединились к антироссийским санкциям.
Проще говоря, если производитель запчастей Bosch отказывается поставлять в Россию свою продукцию, поехать и купить все, что нужно на любом из азиатских заводов бренда, где выпускается то же самое, мешали только подписанные Россией международные соглашения.
Отмена патентного права
Премьер-министр России Михаил Мишустин обнулил компенсации владельцам иностранных патентов из недружественных стран. Шаг, позволяющий отечественным компаниям, сохранить средства, ранее отправляемые на выплату иностранным изобретателям. Это вторая после запрета российским компаниям платить дивиденды и проценты по зарубежным ценным бумагам экономическая мера, которая в случае ухудшения ситуации имеет куда больший потенциал.
Очевидный пример — отладка производственного копирования продукции. То, чем последние десятилетия, несмотря на все угрозы, крайне успешно занимался Китай. Достаточно вспомнить, что в Поднебесной есть свои собственные «Хаммеры», «Ленд Роверы» и «Майбахи», которые послужили основной для развития уже национальных автомобильных брендов. Заняться тем же самым в случае окончательного закрытия Западом железного занавеса вообще ничто не мешает.
Более мягкий вариант, который, кстати, крайне активно использовали США в момент становления своей производственной отрасли — национализация иностранных патентов. Проще говоря, «случайно» изобретается российская версия (возможно даже с минимальными изменениями) на любое новое запатентованное иностранное изобретение, на которое тут же выдается отечественный патент, позволяющий беспрепятственно производить данную продукцию в нашей стране, насыщая рынок.
Предложенными мерами контрсанкционные действия России не исчерпываются. В запасе остаются чуть более радикальные, но от того и вполне эффективные в сложившейся ситуации решения.
Одно из них — национализация. У многих это слово, почему-то, вызывает ужас, стоя в одном ряду с репрессиями, дефицитом, бедностью и другими ассоциациями с социалистическим периодом.
На самом деле национализация, как и приватизация, один из инструментов регулирования экономики, который применяется в зависимости от обстоятельств, а не от формы экономической системы. Причем капиталистические страны Запада к национализации прибегают чуть ли не чаще остальных. Одним из активных пользователей национализации является, например, Франция: под государственным контролем в этой стране до сих пор находятся железные дороги или производитель автомобилей Renault. Также власти страны в той или иной степени контролируют энергетическую, авиационную и, конечно, оборонную отрасли.
Применяется национализация и в США. В частности, американским властям ничего не оставалось, как через министерство финансов и подконтрольные фонды взять под крыло в кризис 2008 года автомобильные бренды GM и Chrysler, расплачиваясь с их долгами.
Один факт упоминания российскими чиновниками инструмента национализации уже привел к положительным результатам. По словам зампредседателя Совета безопасности России Дмитрия Медведева, иностранный бизнес, приостановивший работу под давлением собственных государств, просит не применять внешнее управление, обещая вернуться к деятельности при первой же возможности. Вопрос только в том, есть ли нам смысл ждать эту возможность.
Вопрос № 26199
принятие новой Конституции СССР
подписание Договора об общественном согласии
подписание Федеративного договора
Вопрос № 26205
Установите соответствие между фамилиями государственных деятелей и проведенными ими преобразованиями в социально-экономической сфере.
1. Л. И. Брежнев
2. М. С. Горбачев
3. Б. Н. Ельцин
введение единого социального налога
создание территориально-производственных комплексов
Вопрос № 26250
разгон Учредительного собрания
политика большевиков по отношению к крестьянству
стремление свергнутых классов вернуть собственность и власть
интервенция стран Антанты
После распада СССР в конце 1991 г. Россия вступила в новую стадию реформ, которые охватывали экономику, политическую систему, общественную жизнь, идеологию, культуру. Российское общество было поставлено перед необходимостью поиска новой парадигмы собственного развития, адекватной общим закономерностям современной цивилизации. К началу рыночных реформ в январе 1992 г. Россия по классификации ООН входила в группу зажиточных стран мира. Так, в 1990 г. по уровню производства важнейших видов промышленной продукции, предназначенной для потребления, СССР и РСФСР были близки США, Великобритании и ФРГ.
Программа радикальных экономических реформ
В октябре 1991 г. российское правительство провозгласило программу радикальных экономических реформ, цель которой — полный слом старой плановой системы и командных методов руководства экономикой. Основополагающими документами на начальном этапе радикальных преобразований стали указы Президента РФ Б. Н. Ельцина о либерализации цен и свободе торговли, о реформировании колхозов и совхозов, а также два закона о порядке приватизации. Главным идеологом нового правительственного курса стал мало кому в то время известный 35-летний доктор экономических наук Е. Т. Гайдар, не имевший опыта в государственных делах, назначенный исполняющим обязанности главы правительства (декабрь 1991 — декабрь 1992 г.).
Он и несколько других молодых экономистов (А. Н. Шохин, А. Б. Чубайс) составили команду приверженцев так называемой «шоковой терапии» — политики, с помощью которой и стала решаться задача быстрого перехода от командно-административной экономики к рыночной. Основное положение «шоковой терапии» сводилось к представлению о благотворности свободных рыночных отношений, способных к саморегуляции. Отвергалось не только государственное экономическое регулирование, но и регулируемый рынок. «Выпустить на волю «дух предпринимательства» — так определила цель экономического реформирования России в своей статье одна из сторонниц этой идеи Л. Пияшева.
По замыслам реформаторов для изменения структуры экономики России следовало:
Таким образом, государство отказывалось от прямого вмешательства в экономику, но обещало проводить жесткую финансово-денежную и кредитную политику, гарантируя быстрый ход реформ и хорошие результаты. «Хуже будет всем примерно полгода, затем снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами, а к осени 1992 г.— стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей», — пообещал Президент РФ.
Новый правительственный курс был неоднозначно встречен как в самой России, так и за ее пределами. То обстоятельство, что к работе над программой преобразований России были привлечены западные эксперты, а за ее основу взяты типовые рекомендации Международного валютного фонда (МВФ) и Международного банка реконструкции и развития (МБРР), делало программу уязвимой с точки зрения некоторых отечественных экономистов, утверждавших, что в программе не учтены особенности российской экономики. Они уже в начале 1992 г. прогнозировали жесточайшую инфляцию, считали, что методы «вхождения» в рынок жестоки по отношению к населению, а сроки проведения реформы и обещания правительства стабилизировать обстановку через год можно сравнить с «маниловщиной», поскольку европейский путь к рынку равнялся полутора векам.
Скептически относились к провозглашенной программе и многие западные специалисты.
Цена концепции макроэкономического реформирования
Тем не менее, несмотря на критику как слева, так и справа на фоне полного непонимания населения, в начале 1992 г. Россия, образно говоря, «вошла в воду, не умея плавать». По мнению идеологов реформ, цены должны были увеличиться в 3—4 раза, но на практике они выросли за год более чем в 100 раз. Возник «заколдованный круг»: стремясь уменьшить потери, предприятия повышали цены на продукцию, покупательная способность рубля и возможности населения снижались, что вело к вынужденному увеличению заработной платы. Начался лавинообразный рост дефицита государственного бюджета. Волевым решением правительство увеличило выпуск наличных денег. Заработал печатный станок: появились новые купюры достоинством двести, пятьсот и тысячу рублей. Символом 1992 г. стала катастрофическая инфляция.
Критическое положение возникло и в производственной сфере. Рост цен на потребительском рынке вызвал резкое повышение тарифов на перевозки товаров, сырье и энергию. Кризисная ситуация распространилась и на сельское хозяйство, предприятия которого, продав осенью 1991 г. продукцию по старым ценам, были не в состоянии весной 1992 г. купить необходимые семена, удобрения и технику. В марте 1992г. возник первый кризис наличности: сотни тысяч людей не могли вовремя получить зарплату, пенсии, пособия, стипендии.
Лето и осень можно считать одним из самых драматических периодов в экономике страны первого года реформ. Покупательная способность населения резко упала, объем товарооборота только за первое полугодие сократился на 42%. Оптовые цены в промышленности увеличились в 15 раз, цены колхозного рынка — в 6 раз. Выросло число убыточных предприятий, нарастали темпы взаимных неплатежей. Все эти обстоятельства вынуждали правительство сокращать финансирование здравоохранения, образования, культуры и науки. В кризисном состоянии оказались многие заводы военно-промышленного комплекса, транспорт, энергетика.
Такова была цена воплощенной в жизнь концепции макроэкономического реформирования. Макроэкономический подход используется в экономической науке прежде всего для анализа структуры и динамики экономической системы страны в крупноагрегированных, как правило, стоимостных показателях, таких, как национальный доход, совокупный общественный продукт страны, совокупный спрос и т. п. Более «мелкие» экономические показатели — эффективность отдельных отраслей и промышленных предприятий, спрос отдельных групп потребителей и их доходы, цены на основные продукты и т. п. — при макроэкономическом анализе во внимание не принимаются. Социальный фактор и специфика развития страны при макроэкономическом подходе не учитываются. Опыт 1992 г. наглядно продемонстрировал невозможность проведения практической экономической политики на базе отвлеченных теоретических построений.
Несмотря на нарастание кризисных явлений в экономике, правительство настаивало на продолжении курса. 17 июля 1992 г. «Российская газета» опубликовала документ под названием «Программа углубления реформ». Главный ее тезис — необходимость форсированного создания «рыночного хозяйства», основными движущими силами которого провозглашались предпринимательство и конкуренция. Правительство обещало стабилизацию финансов, укрепление рубля, замедление инфляции.
Приватизация госсобственности
Началась приватизация госсобственности. 14 августа 1992г. Б. Н. Ельцин подписал Указ о приватизационных чеках, и уже с начала осени во всех отделениях Сбербанка России населению стали выдавать ваучеры (приватизационные чеки). «Ваучеризация» была главной составляющей первого этапа приватизации (август 1992 — осень 1994г.). Смысл ее был в том, что каждый гражданин должен был получить равные стартовые возможности в виде своей доли в общей собственности страны. Так как рыночная цена предприятий не была определена — ее просто не существовало на момент реформ, — то в основу денежной оценки производственного потенциала государства была положена балансовая стоимость предприятий, которую «разделили» на численность населения России, включая грудных младенцев (148,7 млн. человек). Доля каждого гражданина РФ составила 10 тыс. рублей — именно такова была номинальная стоимость ваучера— сумма по тем временам достаточно большая (легковой автомобиль, например, стоил около 20 тыс. рублей).
Итоги «ваучеризации» населения оказались плачевными из-за колоссальной инфляции: уже осенью 1992 г. на стоимость ваучера можно было купить один мужской костюм среднего качества, а в конце 1993 г. ваучеры продавались по 10—12 тыс. рублей (цена 3— 4 бутылок водки). Кроме того, если в 1991 г. предполагалось сделать приватизационный чек именным, то на практике ваучеры оказались обезличены. В условиях сильнейшего отставания зарплаты от уровня жизни, ее систематических задержек и невыплат они превратились в предмет продажи. Скупали ваучеры те, у кого были деньги, — представители теневого бизнеса.
Одним из самых тяжелых последствий реформ в 1992 г. стала фактическая ликвидация вкладов населения в сберегательных банках. Девальвация вкладов и страховых взносов привела к обнищанию огромной массы людей, существенно сократила объемы депозитного капитала — источника государственных кредитов. Кроме того, большинство граждан России не могли теперь стать акционерами, им не на что стало покупать акции, а это ликвидировало социальную основу приватизации. Правительство было вынуждено обращаться за иностранными займами.
Освобождение цен в условиях товарного дефицита привело сначала к «вымыванию» дешевых товаров, а затем к резкому росту цен. Во избежание социального взрыва правительство провело ряд мер по насыщению рынка товарами народного потребления. В качестве основного средства была выбрана либерализация внешней торговли. Внутренний рынок страны в довольно короткие сроки был наполнен иностранными товарами, как правило, низкого и среднего качества. Эти меры привели к свободной конвертации рубля, то есть обмену его на любую иностранную валюту по рыночному биржевому курсу. Экономическая нестабильность в стране и нарастание кризиса проявились в резком падении курса рубля по отношению к доллару.
Таким образом, на конец 1992 г. инфляция превзошла самые пессимистические прогнозы, бюджет оказался подорван, падение производства было очевидно. В декабре 1992 г. на VII Съезде народных депутатов Российской Федерации работа правительства Е. Т. Гайдара была признана неудовлетворительной. На пост премьер-министра страны был избран В. С. Черномырдин (декабрь 1992— апрель 1998г.).
Реформы начались с либерализации цен в январе 1992, что привело к наполнению внутреннего рынка продовольственными и промышленными товарами. Однако за год цены выросли в десятки раз. Большинство населения получала мизерные зарплаты и пенсии, а денежные накопления обесценились. Разрушались оставшиеся без государственного финансирования системы бесплатной медицины, образования и науки. Россия столкнулась с безработицей. Всё это вело к массовому обнищанию населения.
В постперестроечный переходный период (1992-1993) вслед за политическим оформлением новой власти в 1991 г. происходит утверждение экономических и конституционных основ нового государственного устройства России. При этом главную задачу новое руководство страны видело в закреплении политических изменений в российском обществе. Экономика России, ее конституционное устройство должны были прийти в соответствие с новым политическим строем страны, что подразумевало переход к рыночной экономике, ее демонополизацию и приватизацию, создание класса частных предпринимателей и собственников, укрепление власти президента.
На V съезде народных депутатов Российской Федерации (октябрь 1991 г.) Б. Ельцин выступил с программой радикальных экономических реформ, предусматривающей либерализацию цен и зарплаты, свободу торговли и приватизацию. Учитывая сложившееся тяжелое экономическое положение, депутаты в целом одобрили программу и даже наделили президента дополнительными полномочиями для ее проведения. 6-8 ноября 1991 г. было сформировано правительство во главе с Б. Ельциным и двумя вице-премьерами: Г. Бурбулисом (отвечавшим за политические вопросы) и Е. Гайдаром (министром экономики и финансов, курировавшим экономическую реформу). При правительстве также действовал институт советников, где ведущая роль принадлежала американскому экономисту-либералу Д. Саксу.
2 января 1992 г. был сделан первый шаг на пути к рыночной экономике — осуществлена либерализация цен и торговли. По замыслу вице-премьера Е. Гайдара это должно было вернуть деньгам роль стихийного регулятора цен и производства, привести к разрушению монополии посредников в торговой сети. Однако недооценка монополизации производства, а также самоустранение правительства от контроля над формированием цен, привело к их неконтролируемому всплеску. В январе 1992 г. рост цен составил 1000-1200%, а к концу года они увеличились не менее чем в 26 раз. При этом увеличение зарплаты в 1992 г. произошло лишь в 12 раз. Реформой не была предусмотрена индексация сберегательных вкладов населения, что привело к одномоментному их обесцениванию. Не оправдались надежды правительства и на широкомасштабную валютную помощь Запада. В этих условиях правительство Ельцина-Гайдара не смогло выполнить обещанных социальных гарантий при проведении реформ. Политика «шоковой терапии», не подкрепленная западными кредитами и инвестициями, тем не менее продолжалась, и главной целью была объявлена стабилизация финансовой системы, создание бездефицитного бюджета за счет прекращения дотаций убыточным предприятиям и отраслям, снижение социальных выплат населению. Стабилизация финансов России должна была вызвать, по мысли Гайдара, рост внешних и внутренних инвестиций в российскую экономику.
И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России
К решению вопроса о либерализации цен руководство России подошло в своеобразной ситуации, важнейшие черты которой состояли в следующем:
— отрицание значительной частью населения идеи введения свободных цен,
— недоверие к любым мерам по социальной защите и поддержанию жизненного уровня,
— ожидание голода,
— рост недовольства.
Разница между 1917 и 1991 годами была в духе времени. В 1917 году в мире доминировало представление, что усиление влияния государства на экономическую жизнь — благо. Базой таких убеждений были социальные проблемы, порожденные началом современного экономического роста, индустриализацией. В благотворность прямого государственного регулирования в начале ХХ века верили все: эксперты, высокопоставленные чиновники, политики. Без учета этого трудно понять, почему царское правительство, Временное правительство, правительство большевиков с разной степенью эффективности и жестокости проводили продовольственную политику, в основе которой лежало принудительное изъятие зерна у крестьян по ценам, не соответствующим условиям рынка.
На этом интеллектуальном фоне идея В. Ленина о походе в деревню за хлебом с пулеметами не представлялась чем-то экзотическим. Он лишь доводил до логического завершения то, о чем думали квалифицированные специалисты того времени по продовольственному делу.
Осенью 1991 года, когда Россия столкнулась со схожими проблемами продовольственного снабжения городов, с угрозой голода, интеллектуальная атмосфера в мире была иной. Убеждение в благотворности государственного регулирования экономики перестало быть символом веры. В России убеждение в том, что государственные органы способны эффективно решать проблемы, встающие перед страной в условиях кризиса, была подорвана 70-летним всевластием государства. Идея, что, столкнувшись с дефицитом зерна, можно добыть его, посылая вооруженные отряды в богатые хлебом регионы, правительство всерьез не обсуждало. Хлеб крупным городам был необходим. Конфисковать его невозможно. Валюты, чтобы его купить за рубежом, нет. Остается одно: получить продовольствие, заплатив цену, которая будет приемлема для его производителей. Собственно, в этом суть либерализации цен, путь, подобный тому, которым пошел В. Ленин в 1921 году, когда столкнулся с угрозой потери власти.
Как и тогда, сама по себе либерализация цен в 1991 году не давала гарантий решения проблемы снабжения городов продовольствием. Ключевым был вопрос: будет ли село продавать городу зерно за ненадежные, обесценивающиеся рубли? Именно от этого зависело, повторится ли катастрофический сценарий событий времен русской революции начала ХХ века.
Осенью 1991 года российские власти приняли решение не посылать продотряды в деревню, а формировать свободный рынок продовольствия, не имея гарантий, что денежное предложение удастся удержать под контролем, инфляция не достигнет уровня, при котором производители зерна откажутся продавать хлеб городу.
В октябре 1991 года мы предполагали, что можно отложить либерализацию цен до середины 1992 года, а к тому времени создать рычаги контроля над денежным обращением в России. Через несколько дней после начала работы в правительстве, ознакомившись с картиной продовольственного снабжения крупных российских городов, был вынужден признать, что отсрочка либерализации до июля 1992 года невозможна. В этом случае к лету 1992 года мы окажемся примерно там же, где были большевики летом 1918-го. Оставалась единственно возможная линия в экономической политике, дающая шансы на предотвращение катастрофы, — либерализация цен, сокращение подконтрольных государству расходов, скорейшее отделение денежной системы России от денежных систем других постсоветских государств. Речь шла о развитии событий в ядерной державе, стабильность которой во многом зависела от того, что будет происходить с продовольственным снабжением городов. Решение было одним из самых рискованных в мировой истории.
Отставив идею посылки продотрядов в деревню, правительство могло принять лишь одно решение: ввести рыночные цены на продовольствие. Как показал опыт 1917—1921 годов, если свободной торговле не мешать, то даже при дезорганизации денежного обращения есть шансы, что снабжение городов будет удовлетворительным. Получится ли это на практике — знать не мог никто, но другого выхода не было. Надежда, что рынок заработает, была мотивом принятия решения о либерализации цен 2 января 1992 года.
То, что это решение будет непопулярным, понимали практически все. Это подтвердил опрос, проведенный ВЦИОМ в январе — феврале 1992 года. Но это решение спасло страну. Отметим, что союзное руководство, столкнувшись с экономическим кризисом, обладая армией, КГБ, возглавляя многомиллионную партию, не решилось пойти на либерализацию цен. Оно предпочло закрыть глаза и надеяться, что ситуация разрешится сама собой.
Е.Т. Гайдар. Смуты и институты
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ЦЕН И ОТСТАВКА ГАЙДАРА
Со 2 января цены на подавляющее большинство товаров (за исключением хлеба, молока, спиртного, а также коммунальных услуг, транспорта и энергоносителей) были освобождены, а регулируемые — повышены. Введен 28-процентный налог на добавленную стоимость.
Кроме либерализации цен были временно отменены ограничения на импорт, установлен нулевой импортный тариф. Именно свободный импорт в начале 1992 года сыграл роль катализатора в развитии частной рыночной торговли.
29 января 1992 года президент РФ Борис Ельцин подписал Указ «О свободе торговли». В соответствии с этим указом предприятиям независимо от форм собственности и гражданам было предоставлено право осуществлять торговую, посредническую и закупочную деятельность без специальных разрешений. Исключение составляла торговля оружием, взрывчаткой, ядовитыми и радиоактивными веществами, наркотиками, лекарственными средствами и др. Все это привело к постепенному насыщению потребительского рынка и росту товарных запасов в розничной торговле.
Вместе с тем в экономике страны проявились такие негативные явления, как кризис взаимных неплатежей предприятий, дефицит наличных денег, вызвавший острое социальное напряжение, снижение налоговых поступлений в бюджет, инфляция.
В своих выступлениях накануне либерализации Гайдар говорил о предстоящем первоначальном повышении цен на 200-300%. В действительности же в январе 1992 года их рост по сравнению с предыдущим месяцем составил 352%.
В апреле 1992 года на VI Съезде народных депутатов России экономическая политика правительства подверглась резкой критике. 11 апреля Съезд принял Постановление «О ходе экономической реформы в Российской Федерации», в котором: отметил целый ряд проблем в экономике: спад производства, разрушение хозяйственных связей, снижение жизненного уровня населения, рост социальной напряженности, нехватка денежной наличности; предложил президенту России внести существенные коррективы в тактику и методы осуществления экономической реформы с учетом замечаний и предложений.
13 апреля Гайдар заявил об отставке правительства, мотивируя ее тем, что принятое на Съезде постановление о ходе реформ фактически означает несогласие депутатов с экономическим курсом, проводимым правительством, а предусматриваемые им дополнительные бюджетные расходы не позволят воплотить в жизнь этот курс без катастрофических для экономики последствий.
В этой ситуации был найден компромисс: съезд принял Декларацию о поддержке экономических реформ, в которой были смягчены нормы принятого Постановления о ходе экономической реформы.
После VI Съезда начала разрабатываться «Среднесрочная экономическая концепция правительства», которая предусматривала снижение доли регулируемых цен и объемов государственных закупок, развертывание массовой приватизации, доведение цен на энергоносители до общемирового уровня лишь в течение 2 лет.
Фактически, под давлением депутатов и директоров государственных предприятий, финансовая политика стала менее жесткой. В сочетании с существенной для России сезонностью некоторых экономических процессов, неурегулированностью финансовых отношений со странами СНГ, приведшей к одновременному функционированию многих центров эмиссии рубля, неподконтрольностью правительству Центрального банка России, это привело к окончанию периода относительной финансовой стабильности и развитию нового инфляционного витка в конце лета — начале осени 1992 года.
Осенью правительство вновь подвергалось критике с требованиями восстановить регулирование цен и увеличить прямое вмешательство государства в происходящие в народном хозяйстве процессы.
В декабре 1992 года VII Съездом народных депутатов Егор Гайдар не был утвержден на пост председателя Совета министров. После утверждения главой правительства Виктора Черномырдина Гайдар был отправлен в отставку.
Деятельность Егора Гайдара оценивается неоднозначно. С одной стороны, его реформа цен в январе 1992 года, фактически означавшая отказ от государственного регулирования цен на большинство товаров, включая товары первой необходимости, позволила практически мгновенно наполнить полки магазинов, полностью опустевшие в предшествовавшие годы. Однако при сохранении доходов населения неизменными, это привело к катастрофическому падению уровня жизни.
Реформаторам удалось сократить дефицит государственного бюджета и перевести советскую плановую экономику на рельсы свободного рынка, но побочным эффектом их действий стали гиперинфляция и экономический кризис.
Специалисты до сих спорят о том, что послужило причиной крушения российской экономики в начале 1990-х годов реформы Гайдара и его сторонников или предшествующие им десятилетия неэффективного советского правления.
Запрос «Фашист» перенаправляется сюда; о газете см. Фашист (газета).
